Глава одиннадцатая: Минги-тау
День одиннадцатый.
3 августа 2010 года, вторник.
Время ровно два часа утра. Будильник. Мгновенно и легко вскакиваю. Начинаем хлопотать над завтраком и сборами. Видим на горе три группы светлячков – группа альпинистов вышла в двенадцать ночи, с 14-ти дневной акклиматизацией и предварительным днем отдыха. Красиво идут. Луна, звезды, и, цепочки светлячков идут на штурм вершины.
Время половина четвертного. Кошки на ботинках, ботинки на ногах, лыжи на рюкзаках, рюкзаки на плечах, фонарики на лбах. Сбитые ноги Дины обуты в разные ботинки: одна в горнолыжный, другая – в альпинистский. Выходим.
Сразу веду наблюдения за организмом. Командую себе – никаких резких движений, только спокойно и размеренно, придавая инерцию раскачиванием тяжелого рюкзака.
Уже как на работу.
Спасибо Володе, приучил.
Все дается легко. Чутко слежу на своим состоянием. Чую, скоро заболит голова. Пью обезболивающую пилюлю с интервалом действия через полчаса. Угадал. Помогло. Через полчаса голова не заболела. Вернее заболела, но не так сильно.
Дошли до вчерашней максимальной высоты. Опять, как в сказке – прилетел дятел в мою голову, только покрупнее раза в три, чем вчера улетел. Делим с Диной таблетку пополам. Продолжаем подъем. Силы оставляют меня, включаю волю и прошу у Дины специальный резерв – еще одну волшебную пилюлю. Перестаю тропить, уступаю место сверхчеловеку, киборгу - Володе, отстаю от группы, двигаясь в своем темпе, слушая свой организм, иду медленно и очень плавно, словно во сне. Время снова останавливается. Через некоторое время дятел успокоился и притаился, но улетать не собирался. К этому моменту мы уже прошли крутяк, и вышлы выше скал Ленца к открытому участку восточной вершины. Никаких ориентиров – бескрайние поля и сияющий в сизой дали, у самой вершины, камень. Шаг вверх, сползаешь на два вниз. Снег превратился в зимний пухляк, растоптанный, словно идущей в атаку ротой. Вспоминаю рассказы Андрея Резуник, как раньше Чегет утаптывали солдаты. Впечатление такое, что их сначала выпустили здесь.
Постепенно начинают спуск группы, стартовавшие раньше нас, подбадривают нас. Даже две собачки взошли на вершину. Но уверенности в успехе
больше нет. Осталась только сила воли и неуемное стремление работать, идти. Камень никак не приближается. Думаю, что топчусь на одном и том же месте. Володя подначивает сбросить рюкзаки, Дина робко выбрасывает: «зачем нам все это нужно?!». Взрываюсь и говорю: «или на вершину с лыжами, или в никуда». Получаю от Володи одобрение на отрыв от группы и с молитвой, похожей на истерику рвусь вверх, не видя ничего вокруг, останавливаясь каждые 20 шагов и тяжело, всеми отверстиями, отдышиваясь. 5 интервалов и камень приблизился. 7 интервалов и он за спиной. А тут уже словно по равнине легкий взлет и возвращение светлости сознания. Свет в сознание вернулся, а наяву пропал. Видимость стала не более 5 метров. На восточной вершине отчетливо виден кратер вулкана, но я еще не у туров, хотя и на вершине. Успев заметить туры и взяв на них азимут, иду наугад, понимаю, что могу назад не вернуться. Встречаю двух парней, которые вчера хотели сделать крест и спуститься в Терскол. Они мгновенно собираются и убегают, прошу их передать Володе с Диной, что я иду к ним, чтобы они не беспокоились. Снимаю рюкзак и делаю фото хотя бы с ним и призмами на вершине. Видимость меняется от 1 до 5 метров. Как всегда.
Стоит пойти на вершину – весь обзор закрывается. Моря не увидел. Но это меня не огорчило. Зашел с Божьей помощью. Рад. Очень сильно. В мире нет таких вершин, что взять нельзя. Остается не сгинуть и найти ребят. Выбираю запомненный ранее обратный азимут к спуску. Ошибаюсь. Выхожу на фигурные указатели больших размеров. Очевидно, они тут именно на такой случай. Иду. Помню, что погода на Эльбрусе может измениться за 10 минут. На душе спокойно. Думаю о влиянии высокогорья на организм человека. Представляю, как клеточка за клеточкой в моем организме отмирает. Продолжаю идти. Выхожу на край кратера вулкана и иду наполовину по снегу, наполовину по сыпухе. Слышу голоса. Отвечаю. Это Володя и Дина. Они тоже зашли, сбросив рюкзаки 150-ю метрами (по высоте, конечно) ниже. Ура. Делаем фото с флагами и быстрее-быстрее вниз. Отдаю Дине лыжу, снимаю кошки, и надеваю свои лыжи. С вершины в низ. Горняшка возвращается. Ложусь на снег, ожидая Дину и Володю. Дине не просто – ей нужно переодеть альпинистский ботинок на горнолыжный, а сделать это на морозе затруднительно. Облегчения лежание на снегу не приносит. Тошняк. Дятел шевелиться начинает. Вспоминаю наставления Володи, что
при горняшке нужно что то делать. Встаю. Начинаю ходить в лыжах вдоль склона, надевать и снимать рукавицы, регулировать застежки. Тошняк не проходит, но хорошо, что дядел не долбит.
Володя с Диной экипировались. Начинаем спуск. Володя предлагает провести фотосессию. У меня нет никаких сил снимать, одевавать рюкзак, доставать кофру с фото, а ехать с ней на шее неудобно, хочется ведь поймать эйфорию от спуска. Соглашаюсь на фотографирование. Но погода не позволяет сделать удачных фото. Незаметно оказываемся у вертолета, безуспешно ждем обещанного чая. Заключительный фото у вертолета и вниз, в базовый лагерь к Гале.
Отмаялись.
А Галя бодра и весела. Ее целый день развлекали то ухажеры из МЧС, то военные, прибывшие на вертолете.
Одним, словом, жизнь удалась у всех нас.
Завтра начнем путь домой.
